Есть ли хоть один источник, который однозначно говорит, что царевич Иван умер своей смертью? Почему, замаливая грехи, Грозный поставил сына в один ряд с казнёнными царём опальными боярами и князьями? Можно ли доверять многочисленным свидетельствам иностранцев, и причём тут Псков?
Анализируем полный корпус источников о загадочной смерти сына Ивана Грозного с кандидатом исторических наук, старшим научным сотрудником Лаборатории древнерусской культуры ШАГИ РАНХиГС Сергеем Юрьевичем Шокаревым.
Стенограмма эфира программы «Родина слонов» с кандидатом исторических наук, старшим научным сотрудником Лаборатории древнерусской культуры ШАГИ РАНХиГС Сергеем Юрьевичем Шокаревым.
Сергей Шокарев – специалист по русскому Средневековью. Много лет занимался москвоведением, а также генеалогией и изучением некрополей. Работал в Сергиево-Посадском музее-заповеднике. Создатель и руководитель журнала «Подмосковный летописец». Преподаватель источниковедения, исторического краеведения и других дисциплин.
М. Родин: Я думаю, вы все видели картину с обложки этого выпуска: «Иван Грозный и его сын Иван 16 ноября 1581 года». Но с этой картиной какая-то странная история. Несколько сотен лет в России все были уверены, что Иван Грозный убил своего сына: так заявлял Карамзин. Но, например, когда я учился в университете, общее мнение было скорее такое, что скорее не убивал, потому что это слухи, и к этому нужно относиться, как к художественному вымыслу. И есть такое ощущение, что отношение к этому событию в первую очередь демонстрирует отношение к самому царю. Если ты хорошо относишься к Ивану Грозному, то скорее всего считаешь это наветом и поклёпом. Если ты считаешь его тираном, то одновременно считаешь и сыноубийцей. А что будет, если взять все источники, которые мы имеем, и подвергнуть их научному анализу? Какая картина сложится в этой ситуации? Этим мы сегодня и займёмся вместе с нашим героем Сергеем Юрьевичем Шокаревым.
По ходу развития исторической науки было несколько, казалось бы, окончательных мнений по поводу того, убивал Грозный своего сына, или нет. Сначала считалось очевидным, что убивал, потом – что не убивал, теперь вроде как всё-таки убивал. Можете объяснить, с чем это связано?
С. Шокарев: Видимо, это связано с тем, что меняются взгляды, меняется то, что люди хотят получить от истории. И, соответственно, происходит её переосмысление.
Что касается самой смерти царевича и её причины. Не смотря на определённую долю уверенности, мы никогда с точностью не сможем сказать, что там произошло. Но научное знание в этом отношении отличается от ненаучного тем, что есть определённая методика, которая позволяет достоверно реконструировать прошлое. Исходя из этой методики, исходя из источниковедения, вывод будет таков, что, скорее всего, Иван Грозный случайно в ссоре нанёс смертельную рану своему старшему сыну, от которой тот скончался.
М. Родин: Что случилось и когда случилось? И что мы достоверно точно знаем? Мы сейчас говорим о близком к концу периоде правления Ивана Грозного. Что в этот момент он из себя представляет, страна, и какие события вокруг этого происходят?
С. Шокарев: Это 1581 г. Царь уже правит почти 50 лет. По меркам того времени он уже довольно стар. И то, что мы знаем по антропологическому изучению его останков Михаилом Михайловичем Герасимовым, — он тяжело болен. Ему трудно передвигаться. У него тяжёлые соляные отложения, которые причиняют ему боль при каждом движении.
А поскольку Иван Грозный был человеком вспыльчивого, жестокого характера и в молодые, и в средние годы, понятно, что у него чудовищный характер. Соответственно, царь необычайно злобен и по любому поводу пускает руки в ход. В частности, это сказывается на его отношениях с царевичем. Известно, что неоднократно царь применял к нему физическую силу, бил вполне взрослого, женатого человека.
Обстановка в стране довольно тяжёлая. Россия проигрывает войну Речи Посполитой, поигрывает Ливонскую войну. Активно наступает Стефан Баторий, осаждает Псков.
В этой кризисной ситуации происходят события ноября 1581 г. в Александровой слободе, о которых мы знаем очень любопытными путями. Знаем из разных источников, ни один из которых не является стопроцентно достоверным и информативным по разным причинам. Семейная ссора, во время которой царь случайно наносит своему сыну тяжёлое ранение в голову, после которого он несколько дней проболел и 19 ноября 1581 года скончался.
М. Родин: Можете очертить общий круг источников?
С. Шокарев: Источники у нас нескольких категорий. Существуют источники нарративные, существуют источники документальные. Существуют источники отечественные, существуют иностранные. Ни один источник мы не можем положить в основу нашего представления. Потому что таких источников просто нет и не может быть. Нет официальной летописи, которая говорила бы, что царь случайно ударил посохом своего сына. Не только потому, что официальное летописание прекращается в эпоху опричнины, но и потому, что официальная летопись никогда такого не скажет.
Поэтому мы узнаём об этом из летописей неофициальных, из летописей провинциальных, из летописей поздних, из того, что говорят иностранцы. И поскольку как правило или сами авторы этих источников далеко, или источники были составлены поздно, к каждому из них могут быть претензии. О Псковской летописи можно сказать: откуда во Пскове в конце XVI века знали об этих событиях? И Поссевино не было самого в Александровой слободе, ему слуга рассказал.
Но, что очень важно, все вместе эти источники показывают, что информация об этом событии была очень широко распространена в русском обществе. И все вместе они создают непротиворечивую гипотезу, что действительно, скорее всего, так оно и было. Мы, конечно, не исходим из того, что если источник говорит, мы обязательно должны ему верить. Конечно, его нужно проверять. Но при проверке оказывается, что это вполне достоверно.
Давайте начнём с летописей. Четыре летописи сообщают о смерти царевича без указания причин: «Соловецкий летописец» (конец XVI в.); «Безднинский летописец» (конец XVI в.); «Пискарёвский летописец» (первая четверть XVII в.); «Московский летописец» (1630-1640-е гг.). Они просто пишут «преставися» и всё.
М. Родин: Критика источников подразумевает некоторые вещи. Первое: какое отношение к этому событию имел автор? Откуда он черпал информацию? Что он мог знать? И когда источники были написаны? Вы сказали, в конце XVI века. Это большой разброс. Могло пройти двадцать лет.
С. Шокарев: Совершенно верно. Но это всё-таки одно поколение.
Вникнем в обстоятельства дела. Александровская слобода, внутренние покои царского дворца. То, что произошло – это, как в XIX веке говорили, интимная сцена. Это семейное происшествие, при котором не присутствовал никто из посторонних вообще. Насколько мы знаем от автора, которому, я считаю, следует доверять в большей степени, Антонио Поссевино, там было только три человека: царь, царевич и супруга царевича Елена.
Когда идёт приём послов, посольские назначения, военные разряды, мы можем говорить, что летописец или был в центре событий, или списывал непосредственно с указа. В данном случае они все где-то неблизко, за исключением Поссевино.
М. Родин: Что мы знаем про авторов конкретно этих летописей? Из какого круга они происходили?
С. Шокарев: Конкретно этих летописей – мы не знаем. Единственное, мы можем догадываться, что автор «Пискаревского летописца» был в Москве, есть предположения, что, скорее всего, из приказной среды. «Пискаревский летописец» имеет два слоя. Один слой – XVI века, мы не знаем, кто был автор. Второй слой – XVII века, где мы более-менее представляем, что это был приказной человек. Но требовать от русских нарративных источников, чтобы кто-то из их авторов был внутри событий, кроме официальных летописцев, не получится. Но имена у нас появятся чуть попозже.
М. Родин: Я хотел сказать, что они, скорее всего, происходят из чиновничьего сословия. Какие-то дьяки, люди, которые служили в приказах.
С. Шокарев: «Соловецкий летописец» – это, скорее всего, монастырский человек. Про остальных можно предположить, что они имели отношения к административному аппарату. Но это мог быть и просто образованный посадский человек. Эти летописи не объясняют, что случилось с царевичем. Просто преставися, и всё.
М. Родин: Это слово «преставися» о чём-то нам говорит? Оно означает, что человек умер естественной смертью, или не только?
С. Шокарев: В летописях этот термин часто относится к людям, которые заведомо умерли неестественной смертью. Например, Дмитрий Шемяка. Для летописцев это была широко известная история. Они писали, не стесняясь, что его отравили в Новгороде по приказу Василия II.
В данном случае причина смерти не детализирована. Мы можем предположить, что «Соловецкий летописец», «Пискаревский летописец», «Московский летописец» знали, о чём идёт речь, но предпочитали не говорить. Эти показания не свидетельствуют о том, что это была естественная смерть.
«Безднинский летописец» имеет очень интересного автора. Это бывший опричник, думный дворянин Михаил Андреевич Безднин, который постригся в Иосифо-Волоколамском монастыре с именем Мисаил, был там видным старцем. Он являлся составителем, или человеком, с чьих слов этот летописец написан.
М. Родин: Получается, он был современником событий и знал про это.
С. Шокарев: Он не мог не знать про это. Хотя он к началу 1580-х гг., наверное, удалялся от дел, но тем не менее не мог не знать.
Тем не менее, есть пять русских летописных источников и похожих нарративных сочинений, которые говорят, что царь, скорее всего, убил своего сына. Один из них – Третья псковская летопись XVI века. Буквально две страницы публикации 1960-х гг. На одной странице говорится, что царевич начал говорить отцу, что нужно отвоевать Псков от Батория, и царь его посохом побил за это. А на другой странице говорится, что царевич преставися. Есть связь между этими событиями или нет – читатель сам должен понять.
М. Родин: А там написано, сколько времени прошло?
С. Шокарев: Не написано ничего. Это разорванные сообщения.
М. Родин: Но это в том же году было?
С. Шокарев: По контексту можно понять, что это в том же году, что это близко. Но прямой связи нет.
М. Родин: Это провинциальное летописание. Третью псковскую летопись писали во Пскове. Как туда вообще попадала информация? Кто писал эту летопись? Насколько позже смерти Ивана Ивановича?
С. Шокарев: Эта летопись датирована концом XVI столетия. Не очень понятно, откуда там взялись события смерти. Грубо говоря, нет летописи 1581 года, в которую вносились события в режиме онлайн. Мы точно знаем, что прошло лет 15-20. Мы не знаем, как эта информация туда попала, кто это писал, кто сообщал. Была почта. Для XVII века есть колоссальное количество писем. Для XVI века меньше, но тем не менее всё равно они есть. Люди ездили из Москвы в Псков и рассказывали. Но точно сказать, как туда попала эта информация, мы не можем.
Основное внимание в псковских летописях уделяется псковским делам. Здесь повышенное внимание связано с тем, что, видимо, как раз в это время, в 1581 г., существовало довольно широко распространённое представление, что царевич поспорил с отцом из-за Пскова. Что царь не хотел Псков спасать от Батория, а царевич хотел, требовал и даже вызывался идти. Это мы знаем из иностранных сочинений, из депеш, которые попадают в польский лагерь именно в это время, из донесений лазутчиков.
М. Родин: Перейдём к следующим летописям.
С. Шокарев: «Хронограф» 1617 г., «Мазуринский летописец» и «Латухинская Степенная книга», довольно уверенно говорят, что царь в гневе убил своего сына ударом посоха по голове. Проблема в том, что прошло много времени после событий. «Хронограф» здесь старше всех, остальные два источника – вообще вторая половина XVII в.
М. Родин: То есть почти через сто лет.
С. Шокарев: Да. Но их тоже нельзя сбрасывать со счетов, потому что эта информация была.
Наибольшего внимания заслуживает такой автор, как дьяк Иван Тимофеев, который написал пространное, очень сложное сочинение о Смутном времени. Это был начитанный книжник. Ему нужно было всех деятелей Смутного времени сравнить с библейскими героями. У него очень сложная, цветистая, насыщенная разной символикой речь. Он говорит о царевиче Иване довольно откровенно: «Думаю, что он был близок к страданию, так что некоторые говорят, что жизнь его угасла от руки отца за то, что он хотел удержать отца от некоего неблаговидного поступка».
Мы можем придраться к Тимофееву и сказать, что «некоторые говорят» – это не очень серьёзно. Но что есть, то есть. Иван Тимофеев оговаривает, что это не все говорят, а некоторые. Но сам Тимофеев помещает это в свой обширный труд, значит, в какой-то степени доверяет.
М. Родин: А сам Тимофеев плюс-минус современник этих событий?
С. Шокарев: Да. Чем важен Тимофеев? Он свою подьяческую карьеру начал при Иване Грозном. Дьяки, подьячие – это тот самый бюрократический аппарат, который ту историю должен хорошо знать. И вот младший современник Ивана Грозного об этом знал и говорил.
М. Родин: Насколько я понимаю, он закончил свою карьеру в Новгороде. А Новгород, так же как и Псков, по логике не очень хорошо должен был относиться к Ивану Грозному. Можем ли мы говорить, что он был каким-то образом необъективен?
С. Шокарев: Конечно, можем. А кто объективен? Они все необъективны. Но по происхождению он был московский человек. Он застрял в Новгороде в Смутное время, находился там под шведами. Потом он выехал обратно и, по-моему, умер в центральной России (точно не помню). Он своим происхождением с Новгородом не связан. Действительно, он пробыл там долгое время, был с новгородцами знаком. Понятно, что они относились к Ивану Грозному без симпатии. Наверное, это влияет.
Иван Тимофеев вообще царя не любил, резко осуждал его за опричнину. Это один из первых авторов, который говорит, что царь очень плохо поступил, введя опричнину, разделил людей, как секирой, и одних натравил на других. Поэтому да, Иван Тимофеев необъективен. Но в данном случае это не оценка, а передача некоего факта.
М. Родин: Вы упомянули «Хронограф» 1617 года. Среди некоторых людей бытует мнение, что его написали Романовы, чтобы опорочить Рюриковичей, и Иван Грозный там в первый раз выступает злодеем. Что вы по этому поводу можете сказать?
С. Шокарев: Я не соглашусь с тем, что Романовым было выгодно опорочить Ивана Грозного. Зачем им это было делать? Этот царь составлял один из кирпичей их легитимности. Ведь Романовы пришли к трону, потому что они родственники Ивана Грозного. До Алексея Михайловича у них и в мыслях не было претензий предъявлять. И только при Алексее Михайловиче, когда патриарх устроил канонизацию Филиппа, произошло покаяние царя за своего предка Ивана Грозного, что тот тем или иным образом Филиппа убил. Правительство царя Михаила Фёдоровича никаких резонов не имело выступать против Ивана Грозного.
Романовы были врагами Годунова. Официальная романовская историография, в первую очередь «Новый летописец», очень резко его осуждает. К Лжедмитрию тоже было устоявшееся отношение, что он мерзавец. А опорочить Ивана Грозного Романовым вообще не было никакого смысла.
Я вообще удивлён, почему для некоторых людей, которые являются любителями истории, Романовы – это такой жупел. Мы как будто вернулись на сто лет назад, словно у нас только что антимонархическая революция произошла, и Романовы сделали всё самое плохое. Но почему Романовы фальсифицировали историю? Логики в этом нет никакой, и фактов на эту тему тоже нет никаких.
Тем более, что есть единственный памятник официальной романовской историографии. Это как раз «Новый летописец». И то он не совсем был в этом качестве принят. Он, скорее всего, оказался слишком эмоциональным, слишком необъективным. Он в очень небольшом количестве списков был распространён, и эти списки как правило частные. Поэтому не получается говорить, что Романовы занимались официальной историографией. Была попытка, но особо ничего не вышло. Вообще, это не волновало.
М. Родин: Какие ещё русские источники нам прямо говорят об убийстве?
С. Шокарев: Давайте лучше поговорим о смерти и обстоятельствах, которые там сложились, чтобы у нас была полноценная картина. В общем, все сочинения, которые написаны с целью рассказать эту историю – это поздние летописи, «Хронограф» (это разновидность летописей) и Иван Тимофеев. Больше никто об этом не говорит.
Теперь будем говорить о документальных источниках, которые, как правило, в источниковедении пользуются гораздо большим почётом и уважением, нежели нарративные. Потому что документальный источник – он для дела. Возможность его фальсификации, интерпретации крайне мала.
Документальных источников у нас три вида. Один очень интересный – обрывок документального комплекса конца XVI столетия. Это письмо царя боярину Никите Романовичу Юрьеву и дьяку Андрею Яковлевичу Щелкалову, в котором он пишет, что в день, когда они от него поехали, Иван-сын разнемогся и нынче «конечно болен». А дальше распоряжения о том, как быть с посольскими делами.
Из этого источника мы стопроцентно знаем, что царевич заболел в ноябре 1581 года и был «конечно болен», то есть находился при смерти. Выражение «конечно болен» довольно часто встречается. Это не значило, что человек обязательно умрёт. Но это свидетельство того, что царевич Иван тяжело заболел. Сам царь надиктовал это сообщение. По расчётам Николая Петровича Лихачёва, который специально этим занимался, это 9 ноября 1581 года, то есть за десять дней до кончины. Царь не пишет, что ударил сына посохом, только говорится, что он тяжело заболел. Вот, собственно, и всё.
Существует две эпитафии царевичу Ивану. Одна находится на крышке саркофага в Архангельском соборе, в усыпальнице, а другая – на надгробнице, то есть на надмогильном сооружении, которые мы видим, когда приходим в Архангельский собор. У них на торцевой стороне ещё одни эпитафии. Там говорится, что преставился царевич 19 ноября. Конечно, не сказано, почему. А погребён – 22 ноября. Вот и всё. У нас есть точная и непротиворечивая дата смерти, которая дублируется двумя суперофициальными источниками: надписями на саркофаге и на надгробнице.
Третий источник – один из моих самых любимых. Вкладная книга Троице-Сергиева монастыря 1673 года. Она содержит колоссальное количество вполне документированных и подробных записей за всю историю вкладов в Троице-Сергиев монастырь.
М. Родин: Что такое вкладная книга?
С. Шокарев: Это книга записей вкладов в монастырь. Это могли быть денежные, земельные, вещевые вклады. В монастырь давалось имущество для того, чтобы монахи поминали человека, по душе которого дан этот вклад. Даёт, скажем, вдова вотчину по душе мужа. Монахи вотчину эту принимают, записывают его в синодик (специальные поминальные книги, которые читаются во время церковной службы), и каждый год устраивают трапезу в его память и служат панихиду на могиле. И это должно продолжаться, доколе монастырь будет стоять. Если совершается вклад от ста рублей, монахи должны это делать. Для богатых людей было важно обеспечить себя навечно. Поскольку была довольно чёткая система таксы, то бедные люди выкупали поминания на несколько лет.
В начальной части этой вкладной книги сосредоточены все великокняжеские и царские вклады. И там существует просто невероятная по своему содержанию запись, которая резко отличается не только от других записей, но и от всего того, что мы знаем про Ивана Грозного.
М. Родин: Это 1583 год. Через два года после смерти сына.
С. Шокарев: Да. Там написано следующее:
«Лета 7091 (1583 г.) месяца Генваря въ 6 день былъ царь и государь у Живоначальныя Троицы, у великихъ чудотворцевъ Сергия и Никона въ обители. …И призвалъ къ себе келаря старца Евстафия да старца Варсонофия Якимова, да тутъ же духовникъ его стоялъ близко архимандритъ Феодосий: только троихъ. И учалъ государь царь рыдати и плакати и молити о томъ келарю старцу Евстафию и старцу Варсонофию Якимову втайне, а архимандрита Ионы тута не призвалъ, чтобъ его сыну государю царевичу Ивану учинили въ особь поминание по неделямъ отъ субботы до субботы въ Никоне Чудотворце, да въ средней церкви панихиды пети ежеденъ надъ кутиею и на обедняхъ поминати въ веки, докуды обитель сия святая стоитъ и до скончания векъ. А казначею давати деньги изъ казны въ те церкви въ Никонъ Чудотворце да въ среднюю церковь. И о томъ поминанье, о царевиче Иване, плакалъ и рыдалъ и умолялъ царь и государь, шесть поклоновъ въ землю положилъ со слезами и рыданиемъ»
Что особенно в этой записи? При описании каких бы то ни было вкладов, посещений царём Иваном или другим монархом любого монастыря мы никогда не видим, чтобы монарх плакал и рыдал. Насколько мне известно, царь до этого рыдал только один раз: на похоронах своей первой жены Анастасии Романовны, о чём говорит летопись.
Тут он не только рыдает, но ещё и кланяется в землю перед старцами. И не обычными, а двумя самыми выдающимися старцами Троицкой обители, Варсонофием Якимовым и Евстафием Головкиным. Это знаменитые старцы, которые пользовались огромным авторитетом. Головкин был иконописцем, который написал икону на гробовой доске преподобного Сергия. Это были два самые выдающиеся авторитеты самого выдающегося монастыря.
Третий присутствовавший при этой сцене – духовник царя архимандрит Феодосий. А архимандрит Иона, глава монастыря, не был приглашён на это собрание. Как справедливо говорил Николай Петрович Лихачёв, это говорит о том, что кончина царевича сопровождалась какими-то «необычными и страшными обстоятельствами».
Можно сказать, что царь просто горевал по царевичу. Но почему такая секретность? Логика говорит, что там были какие-то потрясающие события и обстоятельства. Как это объяснить? Наверное, проще предположить, что это не просто распоряжение о поминовении царевича, а это всё-таки исповедь, в которой царь признался, что нечаянно ударил сына по голове, и это его гнетёт. И судьба его души тоже под вопросом, потому что это не естественная смерть, а смерть раньше положенного срока. И, безусловно, судьба души самого царя Ивана под большим вопросом. Как после этого жить?
И старцы, скорее всего, объяснили ему, что он должен делать. Дальше происходят потрясающие вещи: царь создаёт «Синодик опальных» и рассылает его по монастырям. Именно после этого визита в монастырь. «Синодики опальных» – это специальные книги, в которые записывались имена казнённых Иваном Грозным людей до, во время и после опричнины. На основании разных источников установлено, что Иван Грозный стремился не только убить, казнить человека, которого обвинял в измене, но и уничтожить саму возможность спасения души для этого человека. Многих разрубали на части, чтобы не было христианского погребения, многих убивали неожиданно, чтобы человек не успел исповедаться. В ранний период, когда он только начал этим заниматься, к боярам не допустили духовников перед смертью, специально не дали им исповедаться. Вероятно, старцы убедили царя, что чтобы спасти душу ему нужно всех убиенных без покаяния поминать.
М. Родин: И сын как бы встал в один ряд с казнёнными им людьми благодаря этому поступку.
С. Шокарев: Да. Во вкладных книгах разных монастырей мы видим, что практически одновременно вклады давались по душам опальных и по душе царевича Ивана Ивановича. И в том же самом Троице-Сергиевом монастыре был целый новгородская коробья (сундук), набитая произведениями древнерусского искусства: крестами, иконками, часами, данными по душе царевича Ивана Ивановича и опальных людей. И среди прочего там есть маленькая иконка, которая приписывается самому царевичу Ивану Ивановичу.
М. Родин: Следующий корпус источников – иностранные свидетельства.
С. Шокарев: Да, все остальные русские источники – вторичные. Иностранных свидетельств невероятно много. Их семь XVI века и три XVII века. Остальные в той или иной степени их повторяют.
Наиболее интересен Георг фон Фаренсбах, который 10 мая 1582 года пишет донесение герцогу Фридриху II. Буквально через полгода.
Следующий по хронологии – Антонио Поссевино, папский посол к царскому престолу. Его сочинение было закончено в 1583 г., а опубликовано в 1586. Но о Поссевино мы поговорим отдельно. Самое важное, что, хотя он в ноябре 1581 года и не был в Александровской слободе, он – автор, который находился ближе всего к событиям, ближе всего к царю и всей этой истории.
Есть два сочинения авторов, которые в России не были и писали в основном по слухам. Это Гейденштейн и Одерборн. Один ливонский, другой – датский автор.
И наконец два англичанина. Это Горсей, который неоднократно был в России при Иване Грозном и Фёдоре Иоанновиче. И Джильс Флетчер, который в был 1589 году и написал, на мой взгляд, очень чёткое и информативное сочинение о государстве Русском, опубликованное в 1591 году.
Все эти авторы сообщают, что царь действительно убил своего сына, в гневе ударил его посохом по голове, он поболел и скончался.
Авторов XVII века три. Это люди, которые были в России во времена Смуты. Это француз Маржерет, голландец Масса и швед Петрей.
Я в своё время попытался как-то систематизировать версии этих авторов, разобраться не только с тем, что и когда они говорят, но и с тем, что они выдвигают в качестве объяснений того, что произошло. Оказалось, что самая лидирующая версия этих событий – военная версия.
Фаренсбах, Гейденштейн, Одерборн, затем два автора XVII столетия, Исаак Масса и Пётр Петрей, говорили о том, что царевич намеревался освобождать Псков, царь возревновал, и произошла эта ссора.
М. Родин: Все эти люди, которые примерно одинаково описывают ситуацию, как-то между собой связаны? Мы можем говорить, что это был один идеологический заказ опорочить Ивана Грозного? Или они из разных стран с разными интересами?
С. Шокарев: Вполне возможно, что авторы XVII века зависят от Поссевино, пересказывают его рассказ. Гейденштейн и Одерборн могли слышать от Фаренсбаха или от Поссевино. Но англичане и Поссевино абсолютно не зависимы ни от кого. Фаренсбах, возможно, зависим от Поссевино.
То есть у нас есть вариант, что одни пересказывают других. Это нормально, так распространяется информация. Но нет явного простого случая, что один рассказал, а остальные толкуют на разные лады. У нас ситуация, когда независимые друг от друга авторы говорят об этом, и когда есть, возможно, определённая связь между этими авторами. И русские летописцы и Иван Тимофеев не зависимы ни от Поссевино, ни от кого.
Но вернёмся к разбору причин, почему Иван Грозный убил своего сына. Большинство авторов считало, что из-за войны. Поссевино стоит особняком со своей бытовой версией, о которой мы позже поговорим подробнее. Горсей выдвигает экзотическую версию, что был конфликт из-за ливонских пленников. Дескать, царевич за них вступился. Но сложно поверить, что царевич вдруг воспылал любовью к ливонским пленникам. И, наконец, Флетчер вообще не объясняет ничего: убил, и всё.
Надо сказать, что иностранцы говорят об этом нейтрально. Это к слову о том, что они якобы стремились оболгать Ивана Грозного. Поссевино говорит, что его миссии это трагическое обстоятельство только пошло на пользу, потому что царь находился в таком духовном упадке, что решил послушать, что ему скажет на эту тему католический монах, и допустил его до диспута с собой. Не было бы этого убийства – не было бы и диспута, на котором Поссевино хотя бы смог объяснить ему суть своей веры. Очень странный был диспут, особенно со стороны царя, но характерный для Ивана Грозного. Приведу один пример. Поссевино рассказывал о католической вере, о том, что она более правильная. А Иван Грозный сказал, что католики бреют бороду, а это нехорошо, не по-христиански. Поссевино опешил и ответил, что вообще-то у папы Григория большая борода.
Поссевино, на мой взгляд, заслуживает наибольшего внимания, потому что он стоял ближе всего. Есть гипотеза, что, потерпев неудачу в своём проекте присоединить Россию к католической церкви, он Ивана Грозного от обиды оболгал. Здесь есть и правда, и неправда. Действительно, проект унии ему не удался. Но я думаю, что он не считал свою миссию проваленной. Дело в том, что у него было два плана. Первый план – действительно сделать эту унию. А второй план – разузнать вообще, как в России идут дела. Его сочинение «Московия» тем интересно, что это послание будущим проповедникам католицизма в России.
Откуда этот Поссевино взялся? Его Иван Грозный сам пригласил. Дела в войне с Речью Посполитой были так плохи, что царь судорожно искал посредников. Он обратился к Папскому престолу. А там всегда были люди, готовые поучаствовать в российских делах, потому что появлялась возможность подтолкнуть Россию к унии. И приехал Антонио Поссевино.
Надо отдать ему должное. Поссевино сыграл очень большую роль в переговорах между Россией и Речью Посполитой, закончившихся Ям-Запольским перемирием 1582 года. Обе стороны были им очень недовольны. Это значит, что, скорее всего, он хорошо работал на общее дело.
И как раз в ноябре 1581 года он и находился в Яме Запольском на этих переговорах. Не в Александровской слободе. После того, как он вернулся, был с почётом принят царём. Было несколько публичных диспутов о вере. Они не закончились положительно для Поссевино: царь отказался вступать в католичество. Тем не менее, его с большим почётом проводили обратно. То есть он пользовался большим почётом и уважением, каким мало кто из католиков на Руси пользовался.
И по возвращении он написал эту историю, в которой смертельная рана царевичу Ивану занимает небольшое место, как один из эпизодов московской истории, который положительно повлиял на его миссию.
Давайте посмотрим, что он пишет и откуда берёт свои источники. Он сам сообщает, что в составе его миссии был патер Стефан Дреноцкий, который говорил по-русски, был польского происхождения. Он находился в этот момент в Александровской слободе. Всё, что знал Поссевино, он знал со слов патера Дреноцкого.
И дальше он описывает хрестоматийную бытовую версию. Однажды супруга царевича Елена, урожденная Шереметева, находилась в своих покоях. Она была беременна, и ей было тяжело облачаться, как требовалось от русских женщин. И она была в одной нижней сорочке. Неожиданно вошёл царь и, увидев такое безобразие, принялся избивать её посохом. Вбежал царевич и заступился за супругу. Ему тоже досталось. При этом он произнёс целую речь, и Поссевино её излагает, которая содержит упрёки царю Ивану Грозному в том, что тот извёл его первых двух жён и теперь покушается на третью. После чего царевич заболел, у царевны случился выкидыш. Царь распорядился, чтобы к нему приехал Никита Романов и Андрей Щелкалов. И, проболев несколько дней, на пятый день царевич скончался.
Это известие я проанализировал по деталям и обнаружил в нём как достоверные, так и недостоверные сведения. В этом сообщении есть то, что явно недостоверно. Мы знаем из письма, что Никита Романов и Андрей Щелкалов, напротив того, уехали из слободы, а не приехали туда. Очень сомнительна речь, с которой царевич обращается к отцу.
М. Родин: Вы имеете в виду письмо, которое выше цитировали?
С. Шокарев: Да. Там говорится, что они уехали, а не приехали. Но не исключено, что он их следующим письмом вызвал обратно.
Но всё остальное, кроме противоречия с этим письмом и странной речи, или достоверно, или очень близко. И может быть прокомментировано в том смысле, что Поссевино – информированный автор, который знает, о чём пишет. И все эти подробности вполне могли присутствовать.
М. Родин: Непонятно, как к этому относиться. Откуда столько деталей этой частной истории с полураздетой царевной? Как он мог их получить?
С. Шокарев: По словам Поссевино, от патера Дреноцкого. Кто рассказал Дреноцкому? Наверное, кто-то из слуг. Но мы уже логически домысливаем.
Давайте прощупаем по деталям. Ходили ли женщины в четырёх рубахах? Да, ходили. Об этом свидетельствуют и другие источники. Знаток московского быта Иван Егорович Забелин говорил, что действительно несколько сорочек надевались одна на другую, и в одной оставаться никак нельзя.
Дрался ли Иван Грозный посохом? Из Курбского мы знаем, что он посох не только как оружие использовал, но и как орудие пыток. Он пытал князя Михаила Ивановича Воротынского и князя Никиту Одоевского. Под Воротынского он угли подгребал, что нашло потом отражение у Пушкина в «Борисе Годунове», а Никиту Одоевского он просто проколол посохом во время мучений. Более того, есть очень интересное сообщение Горсея, которое состоит в том, что в 1581 г. царь купил себе за огромную сумму новый посох из рога единорога. Немного домысливая, можно предположить, что, возможно, новый посох он купил потому, что старый участвовал в этой трагической истории.
М. Родин: То есть с орудием убийства сына не очень хотелось ему ходить?
С. Шокарев: Да. Что касается рога единорога, это «рог» нарвала. Он колоссальных размеров, до трёх метров. Как раз нормально для посоха.
Занимался ли вообще царь таким жестоким рукоприкладством? Да. Из разных источников нам известно, что нескольких людей он убил лично, или принимал участие в пытках. Кого-то он зарезал, одного человека убил булавой. Царь был склонен к жестокости и мог лично расправиться.
Бил ли он сына? Да, бил. Об этом говорит такой осведомленный современник, как Давыд Невежин-Бельский. Это племянник Малюты Скуратова. Это представитель обширного клана Бельских, которые роились при дворе. Самый знаменитый представитель этого поколения племянников был Богдан Яковлевич Бельский. Двоюродный брат Богдана, Давыд, бежал в Речь Посполитую, и в мае 1581 года рассказывал, что Иван Грозный не любит своего старшего сына и часто бьёт его палкой. Может, Давыд как-то преувеличил, чтобы повысить себе цену. Но сама подробность такова, что заслуживает внимания. Летописцы говорят, что был антагонизм. «Московский летописец» говорит, что царь хотел лишить наследника трона и поставить Симеона Бекбулатовича. В XVII веке были распространены народные песни о гневе Ивана Грозного на сына.
Последняя претензия, которую справедливо предъявляют к версии Поссевино: как же царь, который был такой больной, страдавший от отложения солей и еле двигавшийся, мог убить сына посохом? Я думаю, что всё было довольно просто: царь стоял на ногах, а царевич кланялся ему в ноги, и в этот момент посох оказался в опасной близости с головой. Не нужно быть очень сильным человеком: достаточно просто ткнуть один раз. Голова устроена достаточно нежно.
М. Родин: А на посохе металлический наконечник.
С. Шокарев: Вполне возможно. А может там тоже был «рог» нарвала. Но, скорее всего, наконечник был металлический. Органический бы сносился.
М. Родин: Можно подвести итог по письменным источникам. Есть свидетельства того, что царевич просто умер, причём то, как употребляются там слова, не противоречит версии, что его убили. Есть версия, что он заболел и умер, что тоже не противоречит версии, что ему раскроили череп, и он через какое-то время скончался. И третья манера изложения – что отец конкретно проломил ему череп и он умер. И всё не противоречит друг другу.
С. Шокарев: Да. Что он заболел и умер – источники нам не говорят. Мы знаем из письма, что он заболел. Но из письма мы не знаем, что он умер.
Я бы свёл к двум вариантам. Сообщения источников без указания причин, и сообщения источников о смерти в результате болезни, ставшей последствием раны, полученной от отцовского удара. Выходит, что независимые друг от друга авторы сообщают эту версию. Причём наиболее подробно, производя впечатление, что буквально получил эту историю из третьих рук, её описал Поссевино. Если мы прощупаем его рассказ, выясняется, что в большинстве случаев это вполне достоверные подробности. Да, он в чём-то ошибается. Но всё остальное складывается во вполне нормальную картину. Только причина другая, чем у других авторов. Я питаю к Поссевино особое уважение, потому что он из всех авторов ближе всего к событиям. И он прямо называет имя своего информатора.
И, наконец, запись из троицкой вкладной книги подтверждает версию убийства. Источники, которые говорят о нём, показывают, что царь не просто так устроил трогательную сцену в монастыре, а потому что, скорее всего, каялся.
Если бы у нас были одни эти источники, то было бы всё нормально. Но у нас есть ещё антропология, которая тоже заставляет задуматься и делает картину ещё сложнее. В 1963 году в процессе ремонта Архангельского собора были вскрыты четыре захоронения: Ивана Грозного, Ивана Ивановича, царя Фёдора Ивановича и князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского. Была создана комиссия, одним из руководителей которой был известный к тому времени маститый антрополог Михаил Михайлович Герасимов. Правительство Советского Союза поставило две задачи: проверить, имеется ли на трупе (sic!) царевича Ивана следы травмы, которые могут подтвердить достоверность изображённого на известной картине Репина, а также проверить, нет ли там ядов.
Череп царевича Ивана был настолько разрушен грунтовыми водами, что ничего не получилось. Ни посмотреть, есть ли там следы травмы, ни сделать антропологическую реконструкцию. Есть гипотеза, что череп нёс в себе следы травмы, условно говоря, был треснут, и поэтому так быстро разрушился. Но может быть и не поэтому.
Но главная загадка состояла в том, что у всех четверых оказалось повышенное содержание мышьяка и ртути. Оно у всех выше естественного фона в разы.
Комиссия отреагировала очень вяло. В комиссии были собраны химики, которые сказали, что теоретически это может быть отравление, но также это может быть, допустим, лекарство.
Мы знаем, что про Михаила Васильевича упорно говорили, что он был отравлен. Про Ивана IV – экивоками, что вроде бы мог бы быть, но, в общем-то, наверное, нет. О Фёдоре Ивановиче говорили, что Годунов его извёл, про царевича никто никогда не говорил, что его отравили.
Об этом забыли на 40 лет, пока Татьяна Дмитриевна Панова не стала работать с женской половиной царского дома. Напомню, что когда в 1920-е годы ломали Вознесенский монастырь в Кремле, то останки великих княгинь и цариц, которые там были похоронены, музейным энтузиастам удалось спасти. Они перенесли саркофаги в подклеты Архангельского собора. Там они лежали до конца 1980-х гг., пока Татьяна Дмитриевна не стала их изучать. Была проведена большая комплексная программа, которая сейчас завершена практически полностью, по комплексному изучению останков женской половины великокняжеского царского дома.
По мере того, как Татьяна Дмитриевна публиковала результаты, было всё страньше и страньше. У Анастасии Романовны найдено колоссальное количество ртути, особенно много в волосах. 100% её отравили. Елена Глинская – та же самая история. А потом, когда вышли результаты исследования, то оказалось, что естественного содержания мышьяка и ртути нет почти ни у кого. Мышьяк зашкаливает у всех, даже у тех, кто никакой политической опасности не представлял. У царевны Феодосии, которой не было и двух лет, буквально все металлы есть. Фактически весь царский дом нашпигован мышьяком, ртутью, цинком, серебром и другими металлами в количестве, сильно превышающем то, что обнаружено у Дмитрия Шемяки. Он вообще пациентом санатория смотрится на этом фоне.
У меня нет объяснения этому. Подозреваю, что дело нечисто в прямом и переносном смысле. Но не могли весь великокняжеский дом систематически травить.
М. Родин: Причём в течение нескольких столетий.
С. Шокарев: Да. Включая маленьких детей. Как ввели такое колоссальное количество ядов двухлетней Феодосии, которая ещё зависела от молока кормилицы, скорее всего? Выдвигается масса вариантов. Говорят, лекарство, косметика, говорят, кормилица использовала косметику или лекарства. Но там столько, что естественным путём сложно вообще это себе представить.
М. Родин: Мы знаем, что в то время действительно использовали лекарства на основе ртути, мышьяк использовали в разных случаях, свинец накладывали на лицо. У нас многие считают, что в древности люди были здоровыми, но на самом деле они там так химичили с собой, что мало не покажется.
С. Шокарев: Здесь, конечно, должны говорить историки медицины. Но в этих останках естественный фон превышен в 10-20 раз. Представить себе живого человека с таким содержанием металлов, который как-то передвигался, и его ещё продолжали кормить мышьякосодержащими лекарствами, мне очень сложно. Я думаю, что объяснить это может только посмертная контаминация: эти металлы попали в останки после смерти. Проблема в том, что у нас нет похожих ситуаций. Вернее, она есть, но совсем другая. Таким образом изучена романовская усыпальница XVI-XVII вв. в Новоспасском монастыре. И у Романовых там всё нормально, они абсолютно здоровы. Хотя это та же страта: у них должна быть та же косметика и те же лекарства.
А здесь непонятно, каким образом в останки попали эти металлы. Они находились в закрытых белокаменных саркофагах. В большинство из них не проникали ни грунтовые воды, ни воздух. Нет объяснений.
М. Родин: В любом случае, на этом фоне царевич Иван Иванович совершенно точно не был отравлен. У него такой же фон, как у всей семьи.
С. Шокарев: Совершенно верно. Если допустить, что царевича отравили, то выходит, что отравили всех.
Самое обидное, что нет больших международных программ династических антропологических исследований по ядам, по металлам. Есть только Романовы, но этого для сравнения мало.
М. Родин: Но самое обидное в контексте нашего разговора – что череп Ивана Ивановича разрушился.
С. Шокарев: Но здесь не всё так просто. Когда исследовали череп Николая II, то в 1998 году на черепе не нашли следов сабельного удара, который наследник получил во время поездки в Японию. Их нашёл совсем недавно Денис Валерьевич Пежемский. Поэтому мы не можем быть на сто процентов быть уверенными, что в 1963 году Герасимов бы обнаружил там что-нибудь.
М. Родин: Правильно ли я понимаю, что вы делаете вывод, что он всё-таки убил?
С. Шокарев: Да. По всей совокупности письменных источников. Если рассматривать источники по отдельности, то к каждому из них будут претензии. Поссевино там не было, и вообще он враждебно настроен. Тимофеев жил много позже и далеко. Вкладная книга не говорит, что царь каялся из-за того, что он убил. Но когда мы всё это вместе сопоставим, то очевидно, что какое-то событие лежит в основе. Очевидно, что на пустом месте не станут говорить сотни человек, чьи слова отражаются в полутора десятках исторических источников.
М. Родин: Все эти письменные источники известны давно. Но другие исследователи смотрят на них же и говорят, что это поклёп.
С. Шокарев: Для того, чтобы «клепать» нужно иметь какие-то основания. Должна быть какая-то специальная программа по дискредитации. Но когда мы читаем иностранцев, которые пишут об этом событии, у них нет никакого стремления дискредитировать этим царя. Тот же Горсей, Флетчер очень осуждают Ивана, имеют к нему колоссальные претензии из-за опричнины и массового террора. А это событие в большинстве случаев у иностранцев проходит просто как одно из. Если мы уберём у Ивана Тимофеева это сообщение, то его отношение к Ивану Грозному не изменится. Ему не нужно лишнюю гирьку на весы класть: он и так к нему настроен оппозиционно. Поссевино вообще нейтрален. Нет никакой дискредитации. Он не говорит: «Какой плохой царь: сына своего убил!» Он говорит, что да, произошла трагедия, и это позволило ему получить аудиенцию и провести дебаты.
Мне кажется, что возможность поклёпа, дискредитации – это перенос современных принципов информационной войны в Средине века.
М. Родин: А там такими вещами никого нельзя было удивить.
С. Шокарев: И да, и нет. Я согласен, что уже в Средние века это занимает часть формирования образа Ivan the Terrible. А почему это не может быть правдой? После того, как мы подвергаем источниковедческой критике те или иные источники, мы можем их использовать как достоверные или сравнительно достоверные. Мы имеем дело с многими известиями. Достоверность не абсолютная, конечно. Если бы было письмо Ивана Грозного, в котором он бы признался – тогда было бы супер. Данные все косвенные. Но мы видим их все в комплексе, и они дают прямой путь объяснения того, почему царь рыдал и плакал, никогда так не делав до 1583 года. Скорее всего, он случайно убил сына, и потому каялся. Это простое объяснение.
М. Родин: Я уверен, что в комментариях к этой программе разразится настоящая бурная дискуссия. И люди не в последнюю очередь будут в этой дискуссии проявлять свои идеологические воззрения. Но мне кажется, что этот сюжет – отличный повод провести некоторый интеллектуальный эксперимент, чтобы понять, может ли каждый из нас относиться к истории, как к науке. Не давать моральных оценок, а просто воспринимать факты такими, какими они есть. А для этого нужно в первую очередь чистить эту историю от эмоций. Пусть это будет страна А, правитель Б и его сын В, тот же самый набор фактов и данных источников. Проанализируйте это и посмотрите, поменяется ли ваше мнение о том, что же там случилось в 1581 году. Мне кажется, эксперимент может получиться очень интересным.
Вы можете стать подписчиком журнала Proshloe и поддержать наши проекты: https://proshloe.com/donate
© 2022 Родина слонов · Копирование материалов сайта без разрешения запрещено
Добавить комментарий