Как патриотизм может стать основой исторической объективности? В каких условиях возникло первое историческое сочинение? Можем ли мы через две с половиной тысячи лет проверить слова Фукидида?
О труде первого историка — Фукидида — рассказывает доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Сергей Георгиевич Карпюк.
Стенограмма эфира программы «Родина слонов» с доктором исторических наук, ведущим научным сотрудником Института всеобщей истории РАН Сергеем Георгиевичем Карпюком.
Михаил Родин: Сегодня мы будем говорить про первого историка. Все, наверное, сразу решили, что говорить будем про Геродота, ничего подобного: мы будем говорить про Фукидида. Историки чаще всего не Геродота, а Фукидида считают первым историком?
Сергей Карпюк: Хотя за Геродотом благодаря Цицерону утвердилось прозвище «отца истории», Фукидида считают основателем научной историографии, и для этого есть основания. Скажем так: Фукидид – младший современник.
М. Родин: Мы попробуем рассмотреть Фукидида и его самый известный труд «История Пелопоннесской войны». Что это такое? В каком виде он до нас дошел?
С. Карпюк: Все сведения об античном мире восходят к двум основным группам источников: это традиция и археология. Традиция – это то, что передается из поколения в поколение. Когда Фукидид написал свой труд, и его последователь Ксенофонт его издал (это было в самом начале IV в. до н.э.), он записывался на папирусных свитках, естественно, до нас эти свитки не дошли, но труд приобрел популярность, его переписывали. Во времена эллинизма в Александрийской библиотеке специальные ученые, филологи, стали обрабатывать этот труд, они его поделили на 8 книг – 8 папирусных свитков длиной примерно несколько метров. Он стал особенно популярным в эпоху греческого возрождения во II в. н.э.; был популярен и в Византии, потом итальянские гуманисты перевезли рукописи в Италию, в Германию, наступила эра книгопечатания, и Фукидид стал печататься.
Ученые-гуманисты разделили книги на главы, в XIX в. пошло деление на параграфы. И со времени зарождения классической филологии ученые-филологи и классики стали изучать труд Фукидида, стали выяснять, какая рукопись древнее; с XIX в. появляются научные издания Фукидида, которыми и пользуются современные историки. Поскольку Фукидид очень популярен как историк, то учеными-историками писались комментарии. Два самых больших и известных – это комментарии Гомма и Хорнблауэра.
М. Родин: На каком языке мы сейчас читаем оригинал Фукидида? Это тот самый греческий, на котором говорили в V в. до н.э.?
С. Карпюк: Конечно, мы читаем на древнегреческом языке. Фукидид писал на аттическом диалекте, у него много заимствований из языка Гомера. Достаточно сложный язык, большие периоды, его непросто читать.
М. Родин: Давайте вкратце опишем сам памятник – это восемь книг. Первые две, насколько я понимаю, вводные.
С. Карпюк: Первая, вводная, условно называется «Археология» – это история Греции до Пелопоннесской войны. Лучше делить не на книги, а на условные части, потому что книги – довольно формальное деление. Следующей Фукидид описывает Десятилетнюю, или Архидамову войну, первую часть Пелопоннесской войны между Афинами и Спартой, которая длилась с 431 по 421 г. до н.э. Это он доводит до пятой книги, потом идет второе вступление, затем описывается время перемирия, Никиев мир, до начала Сицилийской экспедиции. Лучше всего отделаны книги о Сицилийской экспедиции 415-413 гг. до н.э., приведшей Афины к катастрофе, после этого Фукидид описывает начало войны на море между Афинами и Спартой и олигархический переворот в Афинах 411 г. до н.э., обрывается книга событиями лета 411 г., хотя война продолжалась еще семь лет. Последняя книга, восьмая, не оформлена, он упоминает, что война продолжалась 27 лет. Он дожил до окончания этой войны, но не успел дописать. И «История» эта была настолько популярна, что уже в 90-е гг. IV в. до н.э., вскоре после смерти Фукидида, все бросились ее продолжать. Продолжений было много, нам известны четыре или пять, наиболее известное – Ксенофонта.
М. Родин: Продолжатели Фукидида должны упоминать его в своих трудах. Есть какие-то источники про него?
С. Карпюк: Во-первых, эти продолжатели Фукидида не упоминают его вовсе. Биографии очень поздние, самая известная – биография Маркеллина, но это время после Юстиниана, VI в. н.э. Есть еще более ранняя анонимная биография IV в., но многие историки считают, что смотреть эти биографии не нужно. Эти биографы всё брали из самого труда Фукидида, и никаких специальных сведений у них нет. Что мы можем сказать, анализируя сам труд Фукидида? Фукидид родился примерно в 455 г. до н.э., некоторые говорят, что в 460 г., но скорее в 455 г. Он говорит, что встретил начало войны молодым человеком, но будучи уже в сознательном возрасте. Эфебы – это срочная служба с 18 до 20 лет, с 20 лет – гражданские права, а с 30 лет – это уже полные права избрания на должности, поэтому 455 г. вроде бы подходит. Фукидид – сын Олора из дема Галимунт. Он принадлежал к афинской аристократии, среди его предков были Мильтиад, знаменитый победитель персов при Марафоне, Кимон, знаменитый полководец, соперник Перикла. Среди его родственников не по прямой линии был тёзка Фукидид, сын Мелесия, который был подвергнут остракизму Периклом в 444-443 г. до н.э. Это аристократическая семья Филаидов, но мы знаем, что Фукидид был большим поклонником Перикла, лидера афинской демократии. Он сумел подняться над своими сословными предрассудками и Перикла оценивал очень высоко.
М. Родин: Как мы можем проверить сведения, которые он даёт в своей «Истории»? У нас есть эпиграфика по этому поводу?
С. Карпюк: Есть эпиграфические, археологические источники, даже топографические источники, потому что Фукидид описывал места сражений, и историки XIX-XX вв. просто ездили по этим местам и проверяли. В отличие от Геродота изложение Фукидида монологично. Геродот пишет так: «Одни говорят так, другие – иначе, а я думаю вот так». И иногда мы его можем проверить по его же данным. Фукидид даёт точку зрения очень объективистскую. Редкие случаи, когда мы его можем проверить, говорят в пользу Фукидида: была найдена надпись на камне, связанная с знаменитым договором Афин, Аргоса, Мантинеи и Элиды, которая почти точно совпадает по тексту с тем, что передает Фукидид.
М. Родин: Какие источники он использовал?
С. Карпюк: Он использовал разнообразные источники, конечно, и письменные, но их тогда было мало. История как наука, как способ осмысления мира зародилась сравнительно незадолго. Кстати, Фукидид свой труд историей не называл, «История» – это название геродотовского труда, а Фукидид использовал слово «описание». Поскольку он описывал историю современности, он ездил, рассматривал театры военных действий, опрашивал действующих лиц – и так составлял своё представление. Он сравнивал разные версии, анализировал, и, в общем-то, был объективен. Даже описывая своё поражение и своё изгнание, а он должен был быть «благодарен» за это афинскому демагогу Клеону, он старался сохранять объективность, хотя, конечно, видна его недоброжелательность к Клеону.
Очень большую роль в труде играли риторически оформленные речи, которые занимают до четверти объема «истории». Клио – это муза, и история – это и научный, и литературный жанр, здесь нет никакого противоречия с точки зрения того времени. Причем, Фукидид честно пишет, что эти речи он или слышал, или написал так, как могли бы говорить действующие лица при имеющихся исторических обстоятельствах. Знаменитая речь Перикла, которую он слышал и которую он описал в своем труде, проверяется по другим источникам, и очевидно, что записал он ее очень близко к тексту.
М. Родин: Мы можем восстановить его путь: где он побывал, с кем общался, когда готовил свою «Историю»?
С. Карпюк: Косвенно. Восстановить путь его перемещений очень трудно. Мы знаем, что он жил во Фракии, на севере греческого мира, там, где он потерпел поражение. Очевидно бывал в Ионии, в Спарте, Коринфе. И, судя по описаниям мест боёв в Сицилии, современные историки считают, что он там был, потому что эти описания сделаны с очень точными топографическими деталями, которые трудно описать, если ты там не был.
М. Родин: Вы говорите, что он сравнивал разные точки зрения. Как это проявляется в тексте?
С. Карпюк: Он выступал против общераспространенной точки зрения, что тираноубийцы Гармодий и Аристогитон свергли тиранию. Это была официозная точка зрения, в действительности тиранию свергли спартанцы, а этот факт невыгоден для афинян. Он противостоял общераспространенной точке зрения, что мегарская псефизма (постановление о торговой блокаде мегарцев) была главной причиной Пелопоннесской войны. Он писал, что это был скорее просто повод, когда уже всё шло к войне. Ему трудно спорить с историками, потому что историков до него было мало, и Фукидид полемизировал с Геродотом, не называя его по имени. Его «История» – это первый исторический и прозаический труд, который написан для чтения, а не для зачитывания в публичном месте, как было у Геродота.
М. Родин: Почему мы считаем Фукидида первым человеком, который начал создавать научную историографию?
С. Карпюк: Работа историка связана прежде всего с критикой и анализом исторических источников. Специфика труда Фукидида в том, что он был одним из первых, письменных исторических источников тогда почти не существовало. Он описывал современную ему историю и был вынужден эти источники добывать. Целью его было передать знание грядущим поколениям, дать им урок. Фукидид очень поспособствовал популярности истории, как жанра. За 800 лет от Геродота до Евнапия (автора IV в. н.э.) до нас дошло около тысячи названий исторических трудов, а их было гораздо больше. Значит, в олимпиаду, т.е. за 4 года, появлялось пять трудов, которые до нас дошли, т. е. этот жанр был популярен. Фукидид был первым историком современности, потому что Геродот описывал Греко-Персидские войны, современником которых не был. Геродот умер в 425 г. до н.э., а писал где-то в 440-х гг., Греко-Персидские войны закончились раньше. А Фукидид был современником и участником описываемых им событий. Главное, что он поставил цель, выработал методы, хронологию. Он поделил не только на годы, как обычно в анналах, но на летние и зимние кампании.
М. Родин: Причем его лето и зима – это не то, что мы сейчас себе представляем.
С. Карпюк: Да. Лето – это высокий период боевых действий, который включает и весну, и осень, а зима – это низкий период боевых действий. Зима по-гречески – χειμών, это же слово обозначает бурю. Это период неблагоприятной погоды, когда плавание по морю невозможно, когда военные действия почти не ведутся. Фукидид потерпел поражение зимой 424-423 г. до н.э., когда спартанский полководец Брасид зимним маршем застал его врасплох. Фукидид, как и большинство полководцев того времени, не был готов к такому повороту событий, и его эскадра опоздала защитить город Амфиполь.
М. Родин: Мы видим, что Фукидид, несмотря на то, что он афинянин, достаточно объективно описывает события. Зачем он пытался быть объективным? Хотел преподать своим согражданам урок?
С. Карпюк: Он был из поколения, которое получало образование у странствующих учителей-софистов. Это было первое поколение, как бы мы сейчас сказали, которое получило высшее образование. И он стремился преподать урок не только афинянам, но и всем грекам, при этом он, конечно, был патриотом Афин. Он не был сторонником крайней, радикальной демократии, которая преобладала в Афинах к концу Пелопоннесской войны, а был сторонником умеренной демократии, как бы сейчас сказали, цензовой, поэтому он критиковал Афины. Он пишет, что понял с самого начала, что эта война будет самым грандиозным событием в греческой истории. Действительно, она продолжалась 27 лет, для греческого мира, для восточного Средиземноморья это аналог Первой мировой войны. Он стремился, чтобы эти события не прошли бесследно, а остался некий урок.
М. Родин: На мой взгляд, патриотизм должен строиться на знании своей истории. И мы не можем закрывать глаза на какие-то неприятные вещи, и Фукидид примерно таких же позиций придерживался.
С. Карпюк: Его первая книга, так называемая «Археология», где описывается история Греции до Пелопоннесской войны – это некоторый урок. Там нет восхваления Афин, он старается достаточно объективно подчеркивать и положительные, и отрицательные стороны. В то время патриотизм – это полисный патриотизм. Грек того времени – это прежде всего патриот не всей Эллады, а своего города. Это позиция, безусловно, умного патриотизма. Несмотря на то, что его изгнали, Фукидид оставался афинским патриотом, но он очень высоко оценивает и противников-спартанцев. Брасид, полководец, который его разбил, приобрел в его произведении просто героический облик.
М. Родин: Это был первый человек, который задумался о разнице между причинами и поводами войны.
С. Карпюк: Как он говорит: «Причины называют такие-то, а истинный повод такой-то». Истинный повод такой, что Афины своим усилением и активной деятельностью внушили спартанцам опасения и те вынуждены были начать войну. Спартанцы не хотели войну начинать, но на это их толкали союзники. Вообще, иногда аналогии с последующей историей и современностью бывают довольно ошарашивающие. Несмотря на своё восхищение Периклом, он показывает, что экспансионистская политика Афин, наверное, была ошибочной. И Фукидид показывает не только причины и поводы, но и планы, и то, как они осуществляются.
М. Родин: Насколько я понимаю, его рационализм заключался в понимании движущих сил истории. Он считал, что конфликт интересов всегда во главе угла.
С. Карпюк: Конфликт интересов, значение силы в международных отношениях – это то, что он исследовал. Его описание гражданской войны на острове Керкира, в которую вмешивались Афины, поддерживавшие местных демократов, и Спарта – аристократов и олигархов, очень душещипательно, но при этом объективно. Он описывает знаменитый мелосский диалог. Когда Афины осадили остров Мелос, они в конце концов уничтожили всё мужское население этого острова только за то, что он хотел остаться нейтральным.
М. Родин: Фукидид – первый человек, который стал описывать историю, исключив из неё богов, мистику и прочие высшие силы.
С. Карпюк: Он не то, что против богов, но он их вообще не учитывает, это несущественный фактор, а если и существенный, то в виде суеверий. Он описывает, как во время Сицилийской экспедиции афиняне испугались лунного затмения как дурного предзнаменования, промедлили с отходом и это привело к катастрофе, т. е. суеверия описываются, как отрицательный фактор. Фукидид – воспитанник софистов, он из рационалистического поколения греческих интеллектуалов. При описании эпидемии чумы он описывает, как врачи сначала пытались лечить, обращаясь к оракулам, но это никак не помогало. Он много описывает на личном опыте, он сам болел и выздоровел, и правильно пишет, что те, кто переболели, уже имели иммунитет (такого слова, естественно, не было, но это явление он описывает).
М. Родин: Насколько я понимаю, его труд дает понять также, на каком уровне стояла медицина в то время.
С. Карпюк: Да, Фукидида занимали эти проблемы. Он пережил чуму, и одна из причин его поражения 424-423 гг. до н.э. в том, что он стоял со своей эскадрой на острове Фасос. Он должен был стоять в устье реки Стримон, чтобы защищать Амфиполь, который находится в нескольких стадиях от устья, но устья рек считались нездоровыми, и поэтому он опоздал с помощью.
М. Родин: У него есть рационалистическое объяснение тому, почему чума случилась?
С. Карпюк: Да. Он говорит, что чума пришла из Эфиопии через Египет. Он пишет и о скоплении населения в Афинах, описывает потери до трети афинского населения.
М. Родин: Все вышеперечисленные достоинства Фукидида, как историка, возникли благодаря его личным качествам? Или его к этому подвела общественная жизнь?
С. Карпюк: V в. до н.э. в Афинах – это расцвет и театрального искусства, и философии, и исторического жанра. Фукидид, конечно, это использовал, он получил образование, конечно, он жил в очень благоприятном интеллектуальном окружении (афинская демократия способствовала своей свободой появлению различных интеллектуальных взглядов), но, конечно, это была и его личная заслуга как основателя научной историографии, первого настоящего научного историка.
Вы можете стать подписчиком журнала Proshloe и поддержать наши проекты: https://proshloe.com/donate
© 2022 Родина слонов · Копирование материалов сайта без разрешения запрещено
Добавить комментарий